Модель нарушений адаптации к культурной эпохе метамодернизма и способы их психокоррекции

УДК 159.0

Гребенюк А. А.

МОДЕЛЬ НАРУШЕНИЙ АДАПТАЦИИ К КУЛЬТУРНОЙ ЭПОХЕ

МЕТАМОДЕРНИЗМА И СПОСОБЫ ИХ ПСИХОКОРРЕКЦИИ

Аннотация. В статье рассматривается проблема нарушений адаптации к культурной эпохе метамодернизма. Определяются причины психологической неготовности человека к изменениям общественного настроения, связанного с переходом к «сетевой» культуре и серьезному пересмотру способов решения многолетних, структурных проблем в условиях вызовов глобализирующегося мира. С целью коррекции неадаптивных и дезадаптивных видов поведения предлагаются психокоррекционные приемы, построенные с учетом особенностей метамодернистского умонастроения.

Ключевые слова: метамодернисткая психология, нарушение адаптации, социальный аутизм, аномия.

Grebenyuk A. A.

MODEL OF DISTURBANCE OF ADAPTATION TO CULTURAL EPOCH

OF METAMODERNISM AND METHODS OF ITS PSYCHOCORRECTION

Annotation. The article deals with the problem of violations of adaptation to the cultural era of metamodernism. The reasons of psychological unwillingness of a person to change the social mood connected with the transition to the «network» culture and a serious revision of the ways of solving long-term, structural problems in the face of the challenges of the globalizing world are determined. For the purpose of correction of non-adaptive and disadaptive behaviors, psycho-correctional methods are proposed, built-in taking into account the peculiarities of metamodernist mentality.

Keywords: metamodernist psychology, adaptation disorder,social autism, anomie.

Постановка проблемы. К началу ХХI века развитие цифровых сетевых технологий в мире, сотрясаемом многочисленными глобальными (политическими, экономическими, экологическими и др.) кризисами, вызвало настолько выраженную трансформацию культурных форм и эстетических ценностей, что исследователями было провозглашено о вхождении общества в культурную эпоху метамодернизма [30–32]. Высокая скорость изменений общественных настроений потребовала быстрой перестройки сознания огромного количества людей, в результате чего актуальной стала проблема профилактики и коррекции новых форм неадаптивного и дезадаптивного поведения, отсутствовавших в обществах предшествующих культурных эпох.

Анализ последних публикаций по теме исследования. Исследование культурной эпохи метамодернизма, началось в 2010 году, после публикации голландских философов Т. Вермюлена и Р. ван ден Аккера [32], поэтому изучение этой проблематики находится в самом начале и в основном представлено работами культурологов и философов. Однако в научной литературе уже рассматриваются вопросы влияния метамодернизма на развитие психологии и психиатрии [1–7; 13; 18; 29]. В свою очередь, предложенное нами построение психологии и психотерапии на культурной и философской основе метамодернизма [9–12], нашло свое отражение в работах аддиктологов, которые стали исследовать с позиций метамодернистского подхода в психологии проблему недоверия к наркологическим услугам [15], а также проблему зависимого поведения [16].

Целью статьи является представление новой модели, объясняющей специфику нарушений адаптации к культурной эпохе метамодернизма и способов их психокоррекции и психотерапии.

Изложение основного материала.

Психологические основания метамодернизма. Культурная эпоха метамодернизма провозгласила новые идеалы, призывающие к созданию новых форм поведения [21; 23; 24; 26–28; 31; 32]. Перед современным человеком встала задача преодолеть такие пережитки постмодернизма, как аномия – размывание понятия нормы: логической (что есть истина), морально-нравственной (что есть благо), эстетической (что есть красота) и изжить воспитанную постмодернистским обществом гипернормализацию – устойчивое отношение к окружающей лжи и пустоте официального дискурса, как к «норме», лишающей альтернативного виденья такого рода мира и потому рождающей у человека состояние неуверенности и неверия никому и ничему [22].

Осознавая положительные и отрицательные опыты по конструкции (эпоха модерна) и деконструкции (эпоха постмодерна) «нормы», новое культурное настроение стало требовать ее реконструкции, при которой «норма» будет исключать как ее тоталитарную стигматизацию, так и общеобязательность. Это потребовало переосмысления места человеческой личности в мире, обнаружения границ идентичности, выраженных через перформативные практики, внимания к корням и истокам.

Новое, метамодернистское настроение, возникшее в обществе, проявило себя прагматичным романтизмом, не скованным идеологическими устоями, новой искренностью и постиронией.

Прагматичный романтизм, не скованный идеологическими устоями предстал утверждением самоценности духовно-творческой жизни личности и одухотворённо-целительной природы, но без формирования утопического видения решения существующих проблем. Это настроение проявилось в актуализации чувства ответственности человека за сохранение мира, в котором он живет, ощущении своей тесной связи с природой, бережном отношении к ней и проявлении экологической ответственности. В обществе стал нарастать интерес к потреблению здоровой и выращенной ответственным способом пище; расширению повторного использования изделий; сохранению своего здоровья и достижению долголетия. Появилась потребность в создании дискурсивной среды, возрождающей искренность, надежды, романтизм, эмоциональность и потенциал великих нарративов и универсальных истин, без его переоценки.

Разнообразные модели мышления, основанные на прагматичном романтизме, не скованном идеологическими устоями, наглядно проявили себя в новых практиках, формах искусства, его техниках и жанрах, в частности, в новом романтизме, который, выступив реакцией на текущую информационную революцию, стал возрождать идеи индивидуализма и сентиментальной любви к природе; романтическом концептуализме, использующем концептуальные произведения искусства различных сред (видео, инсталляции, скульптуры) совместно с автобиографическими, эмоциональными и поэтическими элементами, с целью обратить внимание на то, как смысл возникает вне логики; перформатизме [26], который стал реконструировать целостную, когерентную идентичность посредством придуманного красивого, хорошего, возвышенного контекста, помогающего человеку поверить во что-то, сжиться с этим или что-то решить наперекор себе.

Информационное пресыщение, ставшее визитной карточкой современного мира, на фоне желания прекратить дальнейшее надувание постмодернистских спекулятивных «пузырей» во всех сферах жизни, приведших к глобальным конфликтам, обусловило появление в обществе настроения новой искренности (нового сентиментализма) [21]. В оцифрованном мире доступной информации стало так много, а времени для изучения ее достоверности так мало, что стал утрачиваться смысл её перепроверки. Поэтому предоставление честной, достоверной информации выступило своего рода признаком высокой культуры общения человека эпохи метамодернизма. На поведенческом уровне новая искренность конституировалась различными проявлениями искреннего выражения людьми своего отношения к окружающему, постоянном честном изучении своих сильных и слабых сторон, а также возросшим интересом к естественности в целом: в моду вошел нормкор, инстаграмы звёзд наполнились неотретушированными селфи, телеэкраны заполнили неуклюжие, пьющие, грустные, но такие смешные герои.

Основной «заповедью» новой искренности стало преодоление всепоглощающей иронии, нахождение новых и при этом возрождение старых человеческих ценностей, таких как любовь, дружба, верность и прочих, в связи с чем люди начинают без иронии, совершенно искренне, заботиться о духовности, семье, соседях, окружающей среде, стране и других вещах, которые обретают для них личный экзистенциальный смысл. То есть им возвращается понимание того, что коммуникация с миром требует любить его разнообразие, других людей и саму разность.

Под влиянием настроения новой искренности в современном искусстве отдельный человек стал мыслиться не актёром (весь мир – театр…), а режиссёром своей жизни-кино. Писатели, не стыдясь казаться наивными и инфантильными, начали искренне описывать свои переживания, стремясь передать в своих работах детскую гибкость сознания и непосредственное восприятие мира. Художники – возвращаться к предметной живописи, театр – к шокирующей своей откровенностью социальной драматургии, а кино – к антропоцентризму [8; 14].

В обыденной жизни настроение Новой искренности также проявилось фактически во всех сферах жизни: от открытия сервиса анонимных вопросов ask.ru и выпуска самого загружаемого мессенджера в США «Sarahah» («Искренность») [19], до призывов к возрождению искренности политиками [25].

В свою очередь, потребность в личностной трансцендентности и развитии собственной духовности в мире, который полон постмодернистских и деконструктивистских теоретиков, требующих множественных чтений и интерпретаций, побудило человека искать безопасные формы нахождения в социуме людей, имеющих сходное с ним отношение к жизни, результатом чего выступило настроение постиронии. Данное понятие используется в современном обществе для обозначения состояния, когда искренность трудно отличить от иронии или когда отмечается переход от иронии к серьёзности, что делает постиронию схожей с концепцией новой искренности [20].

По своей психологической сути постирония выступает механизмом, предоставляющим человеку возможность потенциального проявления недовольства, без возможности уличения его в этом недовольстве в силу того, что оно замаскировано. Подобного рода маскировка позволяет как бы выражать или не выражать мысли, которые могут войти в противоречие со взглядами окружающих людей. Тем самым, с одной стороны, человек подает сигнал, показывающий его истинное отношение к тому или иному вопросу, а с другой – избегает конфликта в случае несогласия с ним. На поведенческом уровне постироническое настроение проявляется в трёх формах:

1)      дискурсе, затрудняющем установление доли шутки;

2)      получении удовольствия через интеллектуальное усилие;

3)      проявлении искренности через двоемыслие («новая искренность»).

Постирония достаточно широко представлена во всех видах искусства и в быту. Например, она составляет основу современного стендапа, конституируется в двусмысленной речи человека, если та представлена комбинацией иронии и искренности, либо в переходе в общении от иронии и сарказма к серьёзности.

Модель нарушений адаптации и способов их психокоррекции. Описанные выше особенности настроения метамодернизма свидетельствуют, что доминирующая культурная логика современности стала поощрять восприятие мира и культуры как одного общего течения самодостаточных и важных смыслов, каждый из которых является частью истины, то есть потребовала перехода к целостному отображению действительности с отходом от дуализма в оценках, а иногда и вообще их отсутствием.

Такого рода изменение условий выступило неблагоприятным для дальнейшего существования постмодернистского индивидуального сознания, так как оно, будучи сформированным постмодернистской массовой культурой, отличается консервативностью, инертностью и ограниченностью, не позволяющими охватить различные процессы во всей сложности их взаимодействия. Заставляя воспринимать мир как абсурдный, такого рода сознание ориентирует человека на восприятие искусственно производимых имиджей и стереотипов, а не реалистических образов, то есть создание упрощенных версий жизни. В результате этого постмодернистское сознание входит в хронический конфликт с настроением метамодернизма, требующего честного и открытого восприятия реального мира во всем его многообразии, противоречиях и перспективе. Все это вначале приводит его носителя к неадаптивному (которое не может способствовать достижению поставленных целей в новых культурных условиях), а затем и дезадаптивному (когда личность отказывается от приспособительного поведения в этих условиях) поведению.

Таким образом, причина нарушения адаптации видится в актуализации смысловой установки, ориентирующей на аномичное отношение к миру и гипернормализацию в ответ на необходимость осуществления любой деятельности, требующей нормирования.

Согласно Д. А. Леонтьеву [17], актуализация смысловой диспозиции может происходить двумя путями: через её смысловой компонент, под влиянием мотива деятельности, и через предметный компонент, независимо от мотива деятельности. В первом случае диспозиция включается в систему смысловой регуляции деятельности, исходящую от мотива; во втором случае она порождает независимую от мотива подсистему смысловой регуляции, которая может вступать в конфликт с мотивационной регуляцией. Исход такого конфликта может быть трояким в зависимости от соотношения «смыслового заряда» мотива и диспозиции: осуществление деятельности на фоне помех; невозможность осуществления деятельности из-за непреодолимой смысловой преграды; инициация новой деятельности и отказ от старой.

В соответствии с описанными механизмами можно выделить три вида нарушений адаптации, связанных с актуализацией «постмодернистской» смысловой диспозиции в условиях культуры метамодернизма:

1)      добровольное выстраивание своей жизни в максимальном отрыве от прямого общения с людьми в связи с навязчивым стремлением подавить в себе желания, мешающие собственным идеалистическим представлениям о личностном развитии и свободе («социальная аутизация»);

2)      утрата желаний и побудительных мотивов для активного воздействия на собственную жизнь, социальная и психологическая пассивность с полной или частичной утратой интереса к социальной действительности, равнодушием к происходящим в ней процессам и явлениям («социальная апатия»);

3)      формирование различного рода «пре-аддикций», которые на самом деле представляют своего рода «ритуалы», позволяющие человеку чувствовать, что его собственная жизнь находится под его контролем.

Перечисленные виды нарушений адаптации конституируются в форме преневротических состояний, дезадаптивного поведения (девиантного и деликвентного) и различных пограничных психических расстройств.

При этом мы выделяем следующие критерии их диагностики:

1)      убеждённость человека в том, что решение его проблем зависит исключительно от реализации ожиданий, связанных с упрощенными версиями жизни: «Вот будет у меня своё жильё, и тогда всё в моей жизни будет по-другому», «Вот уволюсь с этой работы…», «Вот напишу диплом…», «Вот заработаю кучу денег…», «Вот буду жить отдельно…», «Вот перестанет пить муж…», «Вот закончит сын университет…», «Вот выйдет замуж дочь…», «Вот съедут из соседней квартиры ненавистные соседи…», «Вот переедем в другой город…»;

2)      стойкое предвзятое отрицательное отношение человека к отказу от аномии и гипернормализации, проявляющееся иронией в сторону любой деятельности, требующей от него искренней увлеченности и открытого общения.

Исходя из представленной модели нарушений адаптации, предлагается качественно иная, основанная на знании психологии метамодернизма, форма построения психологической и психотерапевтической помощи.

Согласно метамодернизму, за деконструкцией всегда должна следовать реконструкция, то есть осуществляться сбор фрагментов мозаичного мира и построение нового повествования о нём [28]. Так как причина возникновения нарушения адаптации в условиях метамодернизма видится нами в аномии и гипернормализации, мы предлагаем их преодолевать через реконструкцию индивидуальных «норм», в диапазоне, исключающем нонконформизм или конформизм.

Для того чтобы изменить отношение участников психотерапевтического процесса к «нормированию», которое до этого казалось им некрасивым, слишком простым, прагматичным или банальным, и заставить их мысленно возвращаться и размышлять над его необходимостью, мы используем перформанс, основанный на приеме двойного кадрирования (по Р. Эшельману [26]). Для этого в качестве основополагающей терапевтической «сцены» выбирается одноразовый тематический проект, который, продвигая ценности всех участников терапевтического процесса, реконструирует определенные (логические, нравственные, эстетические) «нормы», имеющие к нему отношение. Вокруг данной «сцены» (т. н. «внутренний кадр») формируется эстетический контекст, «как будто» положительное изменение поведения возможно, несмотря на, казалось бы, полное разочарование в этом. То есть психологом устанавливается дискурсивная трансцендентная внешняя рамка (т. н. «внешний кадр») наивной веры в грядущее формирование новых метафизических смыслов и приятия «глубины» и «масштабности» пространства личностных изменений, связанных с освоением стиля мышления, соответствующего умонастроению эпохи метамодернизма.

В этих условиях сам процесс реконструкции «норм» рассматривается как стихийное явление и пример самоорганизации нового, более сложного порядка. То есть вместо того, чтобы изучать имеющиеся у участников «нормы» и пытаться корректировать их, исследуется процесс их становления в диалоге, организованном по определенным «метамодернистским» правилам.

Основу данного диалога составляет мысленный эксперимент, направленный на освобождение от инертности разумного и абсурдного.

Для этого диалог выстраивается, исходя из метамодернисткого принципа «как / и» или «и / или» [24]. Например, рассматривая проблему поведенческого предпочтения наркотика, предлагается рассматривать химического аддикта одновременно как больного и здорового человека, побуждая тем самым каждого из участников определить существующий для себя масштаб проблемы и действительную потребность в ее решении (процесс реконструкции «нормы»).

Поддержание и развитие данного диалога осуществляется посредством дискурсивных практик, соответствующих настроению метамодернизма:

-     затрудняющих установление доли иронии и серьезности при обсуждении проблем;

-     порождающих удовольствие через интеллектуальное усилие;

-     позволяющих проявить искренность через двоемыслие;

-     допускающих прямолинейное препарирования табуированных тем;

-     обыгрывающих значения поведения и среды, в которой оно может существовать, а также других видов поведения во взаимодействии с ним.

Использование перечисленных практик требует определенного уровня владения ими. Поэтому их тренировка в ходе обсуждения любых актуальных для участников тем и выступает той ценностью, которую они все вместе продвигают, превращая данные темы в первоначальные одноразовые тематические проекты, в рамках которых и происходит самопроизвольная реконструкция «норм».

Выводы. Переход общества к началу ХХI века в культурную эпоху метамодернизма стал для многих людей достаточно сильным испытанием, повлекшим за собой нарушения их психической адаптации, вплоть до развития пограничных психических расстройств. В этой связи перспективным выступает изучение психологических особенностей метамодернизма и разработка с их учетом новых психологических приемов, ориентированных на коррекцию отношения к проявлениям доминирующего общественного умонастроения. Несомненно, это может повысить общую эффективность психологической и психотерапевтической работы в современных условиях.

Литература

1.      Арестова О. Н. Коммуникация в компьютерных сетях: психологические детерминанты и последствия / О. Н. Арестова, Л. Н. Бабанин, А. Е. Войскунский // Вестник Московского университета. Серия 14. Психология. – 1996. – № 4. – С. 14–20.

2.      Ахрямкина Т. А. Особенности проявления и факторы формирования компьютерной зависимости различных возрастных групп : методическое пособие для студентов психологического факультета и практикующих психологов / Т. А. Ахрямкина, И. Л. Матасова. – Самара, 2005. – С. 17–23.

3.      Бабаева Ю. Д. Интернет: воздействие на личность / Ю. Д. Бабаева, А. Е. Войскунский, О. В. Смы-слова // Гуманитарные исследования в Интернете / под ред. А. Е. Войскунского. – М. : Можайск-Терра, 2000. – C. 11–40.

4.      Бабаева Ю. Д. Психологические последствия информатизации / Ю. Д. Бабаева, А. Е. Войскунский // Психологический журнал. – 1998. – Т. 19. – № 1. – С. 89–100.

5.      Белинская Е. П. Личность и новая информационная среда / Е. П. Белинская, О. А. Тихомандрицкая // Социальная психология личности. – М. : Аспект-пресс, 2001. – 302 с.

6.      Беляева А. В. Компьютерно-опосредствованная совместная деятельность и проблема психического развития / А. В. Беляева, М. Коул // Психологический журнал. – 1991. – Т. 12. – № 2. – C. 145–152.

7.      Брюханов А. В. Смена парадигмы в психиатрии: от неокантианства к метамодернизму / А. В. Брюханов // Таврический медико-биологический вестник. – 2013. – Т. 16. – № 1 (3). – С. 57–61.

8.      Буренков А. Новая искренность [Электронный ресурс] / А. Буренков // Be In. 9 января, 2007. – Режим доступа : https://www.be-in.ru/people/455-novaya_iskrennost (дата обращения: 14.02.2018).

9.      Гребенюк А. А. Метамодернизм в психологии или возвращение из игры в реальную жизнь [Электронный ресурс] / А. А. Гребенюк // METAMODERN. 8 февраля, 2017. – Режим доступа : http://metamodernizm.ru/метамодернизм-в-психологии (дата обращения: 14.02.2018).

10.   Гребенюк А. А. Метамодернистская психотерапия: теоретические основания и решаемые задачи / А. А. Гребенюк, А. Е. Носовцов // Фундаментальные и прикладные научные исследования: актуальные вопросы, достижения и инновации : сборник статей III Международной научно-практической конференции / под общ. ред. Г. Ю. Гуляева. – Пенза : Наука и Просвещение, 2017. – С. 207–212.

11.   Гребенюк А. А. Основы метамодернистской психологии [Электронный ресурс] / А. А. Гребенюк // METAMODERN. 30 ноября, 2017. – Режим доступа : http://metamodernizm.ru/metamodernism-psychology (дата обращения: 14.02.2018).

12.   Гребенюк А. А. Теоретико-методологические основы метамодернистской психологии / А. А. Гребенюк // Фундаментальные и прикладные научные исследования: актуальные вопросы, достижения и инновации : сборник статей III Международной научно-практической конференции / под общ. ред. Г. Ю. Гуляева. – Пенза : Наука и Просвещение, 2017. – С. 189–195.

13.   Гусельцева М. С. Принцип развития в психологии: вызовы полипарадигмальности и трансдисциплинарности / М. С. Гусельцева // Принцип развития в современной психологии / отв. ред. А. Л. Журавлев, Е. А. Сергиенко. – М. : Изд-во «Институт психологии РАН», 2016. – С. 31–51.

14.   Десятерик Д. Альтернативная культура / Д. Десятерик // Энциклопедия. – М. : Ультра. Культура, 2005. – С. 235.

15.   Златковский В. В. Исследование причин недоверия к наркологическим услугам с позиций метамодернистского подхода в психологии / В. В. Златковский, В. А. Мандыбура // Современные технологии: актуальные вопросы, достижения и инновации : сборник статей победителей V Международной научно-практической конференции / под общ. ред. Г. Ю. Гуляева. – Пенза : Наука и Просвещение, 2017. – С. 161–167.

16.   Златковский В. В. Метамодернистская психология в аддиктологии или взгляд на проблему зависимого поведения в условиях «Новой реальности» / В. В. Златковский // Фундаментальные и прикладные научные исследования: актуальные вопросы, достижения и инновации : сборник статей III Международной научно-практической конференции / под общ. ред. Г. Ю. Гуляева. – Пенза : Наука и Просвещение, 2017. – С. 196–200.

17.   Леонтьев Д. А. Психология смысла: природа, строение и динамика смысловой реальности / Д. А. Леонтьев. – 2-е изд., испр. – М. : Смысл, 2003. – С. 204–213.

18.   Лучинкина А. И. Информационно-психологическая безопасность личности в интернет-пространстве / А. И. Лучинкина, Т. В. Юдеева, В. Р. Ушакова. – Симферополь : Диайпи, 2015. – 151 с.

19.   «Новая искренность» или идеальный инструмент обратной связи из Саудовской Аравии [Электронный ресурс] // Sostav.ru. 25 сентября, 2017. – Режим доступа : http://www.sostav.ru/ publication/novaya-iskrennost-ili-idealnyj-instrument-obratnoj-svyazi-razrabotali-v-saudovskoj-aravii-28430.html (дата обращения: 14.02.2018).

20.   Постирония [Электронный ресурс] // Википедия. 1 февраля, 2018. – Режим доступа : https://ru.wikipedia.org/wiki/постирония (дата обращения: 14.02.2018).

21.   Сюндюков Н. Интервью с Робином ван ден Аккером [Электронный ресурс] / Н. Сюндюков // METAMODERN. 1 марта, 2017. – Режим доступа : http://metamodernizm.ru/robin-van-den-akker (дата обращения: 07.11.2017).

22.   Юрчак А. Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение / А. Юрчак ; предисл. А. Беляева ; пер. с англ. – М. : Новое литературное обозрение, 2014. – 604 с.

23.   Abramson S. Five More Basic Principles of Metamodernism [Электронный ресурс] / S. Abramson // HUFFPOST. Updated May 12, 2016. – Режим доступа : https://www.huffingtonpost.com/seth-abramson/five-more-basic-principle_b_7269446.html (дата обращения: 14.02.2018).

24.   Abramson S. Ten Basic Principles of Metamodernism [Электронный ресурс] / S. Abramson // HUFFPOST. Updated Dec. 06, 2017. – Режим доступа : http://www.huffingtonpost.com/seth-abramson/ten-key-principles-in-met_b_7143202.html (дата обращения: 14.02.2018).

25.   Colton A. Donald Trump and the «New Sincerity» Artists Have More in Common Than Either Would Like to Admit [Электронный ресурс] / A. Colton // PASTE. August 9, 2016. – Режим доступа : https://www.pastemagazine.com/articles/2016/08/donald-trump-and-the-new-sincerity-artists-have-mo.html (дата обращения: 14.02.2018).

26.   Eshelman R. Performatism, or the End of Postmodernism [Электронный ресурс] / R. Eshelman // Anthropoetics. – 2001. – Vol. 6. – № 2. – Режим доступа : http://www.anthropoetics.ucla.edu/ap0602/ perform (дата обращения: 14.02.2018).

27.   Freinacht H. 5 things that make you metamodern [Электронный ресурс] / H. Freinacht // Metamoderna. 16 February, 2015. – Режим доступа : http://metamoderna.org/5-things-that-make-you-metamodern?lang=en (дата обращения: 14.02.2018).

28.   Freinacht H. The Listening Society: A Metamodern Guide to Politics, Book One (Metamodern Guides 1) / H. Freinacht. – Metamoderna ApS, 2017. – 414 р.

29.   Medenica S. Internet and Computer Addiction: «New Age» Disease of the 21st Century / S. Medenica, M. Račić, V. Joksimović // Biomedicinska Istrazivanja. – 2015. – № 6 (1). – Р. 69–75.

30.   Turner L. Metamodernism: A Brief Introduction [Электронный ресурс] / L. Turner // Notes on Metamodernism. January 12, 2015. – Режим доступа : http://www.metamodernism.com/2015/01/12/ metamodernism-a-brief-introduction (дата обращения: 14.02.2018).

31.   Vermeulen T. Misunderstandings and clarifications. Notes on «Notes on Metamodernism» [Электронный ресурс] / T. Vermeulen, R. van den Akker // Notes on Metamodernism. June 3, 2015. – Режим доступа : http://www.metamodernism.com/2015/06/03/misunderstandings-and-clarifications (дата обращения: 14.02.2018).

32.   Vermeulen T. Notes on metamodernism [Электронный ресурс] / T. Vermeulen, R. van den Akker // AESTHETICS & CULTURE. – 2010. – Vol. 2. – № 1. – Р. 1–14 – Режим доступа : http://www.tandfonline.com/doi/abs/10.3402/jac.v2i0.5677 (дата обращения: 14.03.2018).

© А.А. Гребенюк, 2018. ¹

___________________________
¹ Гребенюк А.А. Модель нарушений адаптации к культурной эпохе метамодернизма и способы их психокоррекции // Учёные записки Крымского инженерно-педагогического университета. Серия: Педагогика. Психология. – 2018, №1(11). – с. 13-20.